Спящая красавица - Страница 22

– Она... она...

– Жива, но без сознания. Ее отвезли в больницу.

– А та, другая? – прошептала Эшли. Собственный голос показался ей звучащим откуда-то издалека, словно вопрос задал некто из соседней комнаты.

– Она погибла, Эшли.

Больше она уже не понимала ни слова из того, что говорил Берч. Комната поплыла у нее перед глазами, и Эшли потеряла сознание.

* * *

Берч предвидел возможность обморока и позаботился, чтобы рядом был врач. Пока доктор осматривал Эшли, остальные ожидали за дверями кабинета. Когда же она пришла в себя, то беспрестанно плакала, не в силах остановиться. Доктор дал ей успокоительное и помог довести до комнаты. Берч тоже прошел с Эшли наверх. Он подождал, пока ее уложили в постель и укрыли одеялом. Бедное дитя, думал он. Не должен ни один человек переживать то, что довелось пережить ей.

Берч оставил Эшли наедине с доктором, как только снаружи, у двери, поставили охранника. Терри Спенсер была заколота ножом, как и другие жертвы в доме Спенсеров. Берч не верил в подобные случайные совпадения. Если именно Максфилд вломился в дом Эшли, то он преуспел в том, чтобы уничтожить всю семью, кроме ее самой. Берч понятия не имел, почему он совершил это ужасное преступление – несомненно, должно быть какое-то рациональное объяснение! – но в холле заступил на дежурство полицейский, на тот случай если Максфилд предпримет еще одну попытку лишить ее жизни.

В вестибюле ждал полицейский от напарника Берча, Тони Маркса, с ордером на обыск. Он проводил детектива по тропинке, ведущей к реке. Прожектора, установленные вокруг лодочного домика, превратили ночь в день. Ранее Берч уже побывал в домике. Это было тяжелым испытанием. Мать Эшли стала жертвой зверского нападения. Берчу предстояло дождаться результатов медицинской экспертизы, чтобы получить ответ на вопрос: сколько раз Терри Спенсер ударили ножом. На теле было слишком много ран, чтобы он сам мог определить это.

Однако Кейси Ван Метер не ударили ножом ни разу. По предположению Берча, Эшли спасла ей жизнь. Кейси получила только удар в челюсть, в результате которого сильно ударилась затылком об опору крыши, и находилась без сознания в тот момент, когда Эшли отвлекла Максфилда и вынудила его бежать с места преступления. Попытки вернуть Кейси в сознание пока не увенчались успехом.

Сопровождающий провел Берча дальше, за лодочный домик. Через минуту они достигли каменного коттеджа. Тропинка проходила почти вплотную к реке, и Берч заметил с задней стороны дома узкую террасу. Местоположение и внешний вид коттеджа были поистине идиллическими. Детектив представил, как на склоне дня он сам умиротворенно посиживает на деревянной терраске со стаканом шотландского виски в руке, любуясь закатом. Но Максфилду больше не придется наслаждаться жизнью, когда его поймают.

Внутри коттедж выглядел вполне обжитым и опрятным. В гостиной не было телевизора, зато повсюду лежали книги. Названия некоторых он помнил по курсу литературы в колледже. Было также несколько специальных книг по теории и практике литературного творчества.

Берч услышал взволнованный голос напарника. Тони Маркс, неряшливого вида афроамериканец, с волосами, подернутыми сединой, был десятью годами старше Берча. Маркс – опытный детектив, всю свою полицейскую карьеру посвятивший расследованию убийств, поэтому Берч удивился его чрезмерному возбуждению.

– Ларри, ты должен это видеть! – воскликнул Маркс, хватая коллегу за руку и таща через узкий коридорчик в другую комнату.

Было очевидно, что она служила Максфилду рабочим кабинетом. В углу, поодаль от стола, расположилось уютное удобное кресло, позади него – торшер. На столе лежали авторучка, желтые самоклеящиеся бумажки для пометок, блокнот для записей и стопка бумаги, по виду – рукопись.

Окно выходило на реку. У окна стоял еще один стол, письменный, большую часть которого занимал монитор компьютера. Рядом высилась еще стопка бумаги, заполненной печатным шрифтом. Маркс усмехнулся, увидев, на что устремлен взгляд Берча. Он вручил ему латексные перчатки, другую пару взял себе. Берч поднял верхнюю страницу и стал читать.

* * *

"Марта пронзительно вскрикнула, и я улыбнулся. Ее боль была для меня симфонией, более прекрасной, чем бетховенская. Я схватил край ее уха и начал потихоньку его отрезать – медленно, чтобы продлить агонию..."

* * *

Берч поднял голову и пробормотал:

– Что это, Тони?

– Роман, который писал Максфилд. Он был так любезен, что проставил свою фамилию в верхней части каждой страницы, чтобы мы не подумали, будто сочинил какой-нибудь иной убийца-психопат. Здесь всего лишь сто семьдесят страниц, но и их достаточно, чтобы приговорить его к смерти. – Маркс указал на другую рукопись, лежащую на столе рядом с креслом. – Вон там еще любопытнее. Очевидно, первоначальный набросок, поскольку фамилия на страницах не проставлена. Но я нашел похожие сцены.

– Ты, кажется, сказал, что это роман?

– Да.

– Окружной прокурор не сможет использовать его в качестве улики. Защитник Максфилда станет утверждать, что это просто плод писательской фантазии.

– Я еще не показал тебе основное, – усмехнулся Маркс. – Прочти-ка эту сцену.

Берч взял у него другие страницы. Эпизод был, конечно, жуткий и омерзительный, однако всего лишь эпизод... Но когда главный герой, убийца, связал родителей и дочь-подростка изолентой, Берч задумался. Потом он прочитал следующую сцену, где маньяк отправился в кухню утолить голод. Когда же преступник достал из холодильника кусок пирога и пакет молока, Ларри убежденно воскликнул: